Габриэль быстро просмотрел свои мысли. В нем давно укоренилась привычка не вызывать к себе необоснованного внимания. Но в такую ситуацию он не попадал. Его инстинкты настаивали на том, чтобы убрать угрозу, нависшую над ним, Франческой и даже Скайлер. Он не позволит Брайсу помешать их планам.
— Габриэль? — голос Франчески был тихим от беспокойства. — Зачем ты закрыл от меня свое сознание? Ты ведь не причинишь вреда Брайсу, правда? Он стал для меня хорошим другом, когда я нуждалась в этом.
Габриэль обругал себя на нескольких языках, смешав их, как делал всегда. Франческа могла заставить его согласиться с собой. Это стало походить на своеобразную помеху. Что же ему делать, если она всегда накладывает ограничения на его действия?
— Займись своими встречами, женщина, а меня оставь в покое. Я буду там, если позже потребуюсь. В данный момент я на охоте и не могу тратить время, подбадривая тебя.
— Не рычи на меня, ты, мошенник. Это не я проверяю твои мысли. Да и этот разговор начал ты, а не я.
Она смеялась над ним. Над Габриэлем. Охотником на вампиров. Воином, которому более двух тысяч лет. Его боялись мужчины, а Франческа смеялась над ним. Это был новый опыт, но он определенно может привыкнуть к этому. В ее силах было перевернуть его сердце и растопить его внутренности, он едва узнавал сам себя.
Габриэль стремительно несся через город, проверяя каждый притон, о которых узнал еще столетия назад. Он прекрасно знал расположение широко раскинувшегося города. Каждый бомжатник, каждую узкую аллейку и каждое убежище. Он знал местоположение кладбищ, соборов, больниц и банков крови. Он осмотрел все места, которые мог припомнить, в поисках Люциана. Габриэль знал, что его близнец в городе, однако он словно искал ветер в поле, поскольку никаких следов Люциана, помимо оставленного для полиции тела, не было.
Габриэль дотронулся до разума Франчески и узнал, что она вернулась в больницу и входит в палату Скайлер. И решил встретить ее там. Франческе потребуется опереться на кого-то, хочет она в этом признаться или нет. И он намеревался быть этим кем-то. Он пересек город, потоком тумана смешавшись с полосками дымки, поднимающейся от земли. Он не собирался позволять доктору оставаться наедине с Франческой, если что-то пойдет не так. Ему не хотелось, чтобы Брайс воспользовался шансом и повлиял на судью, не позволив тому дать разрешение, чтобы Скайлер жила с Франческой. Небольшая улыбка тронула его рот, но не отразилась в его угольно-черных глазах. В силах Габриэля было сделать так, чтобы судья дал Франчески все, что бы она ни захотела. Он проник в комнату в виде крошечных молекул, легко проскользнув под дверью. Очутившись внутри, его мощная фигура вновь стала единым целым, при этом оставаясь невидимой для тех, кто находился в комнате.
Его Спутница жизни сидела на краю постели Скайлер, держа молодую девушку за руку. От одного вида Франчески у него захватило дух. Он знал, что так будет всегда. Судья оказался высоким худощавым мужчиной с седеющими волосами и добрыми глазами. Адвокат же наоборот был слишком молод и красив для душевного спокойствия Габриэля. Он смотрел на Франческу с каким-то восторгом на лице. Еще один поклонник. Они у нее, кажется, повсюду.
— Так что видишь, Скайлер, если ты хочешь жить со мной, судья согласится, но при этом ты должна поговорить с ним, — терпеливо упрашивала Франческа. Она не использовала свой голос, чтобы тем или иным образом повлиять на подростка.
Судья остановился в нескольких футах от кровати. Скайлер явственно дрожала. Габриэль автоматически потянулся к ее сознанию. Она находилась под его защитой, человеческий ребенок с парапсихологическими способностями, драгоценное сокровище, постоянно нуждающееся в охране. Ему не нравилось ее беспокойство, ужасное отчаяние на ее лице. Франческа также присутствовала в ее сознании, укрепляя ее мужество, успокаивая, помогая ей встретиться лицом к лицу с незнакомыми мужчинами в палате. Ужас ребенка был еще слишком свежим в ее сознании, чтобы она могла справиться с этим событием в одиночку.
Он тотчас же привлек Скайлер в свои мысленные объятия, вливая в нее свою силу и мощь, она в удивлении заморгала. Он окружил ее сознание, повторяя исцеляющее песнопение на древнем языке своего народа, шепча поддразнивающую чепуху, отчего Скайлер с трудом сохраняла невозмутимый вид. Ее большие нежные глаза быстро осмотрели комнату в его поисках, но нигде Габриэля не обнаружили. Она вопросительно посмотрела на Франческу, на что та только улыбнулась и пожала плечами. Она также не знала, где он точно находится, лишь то, что присутствие Габриэля было очень сильным, означало, что он где-то поблизости.
— Ну, Скайлер, — осторожно подтолкнул ее судья. — Не бойся. Мы хотим сделать то, что будет лучше всего для тебя, что бы ни сделало тебя счастливой. Франческа решительно дала понять, что с радостью возьмет на себя ответственность за тебя, станет твоим опекуном. У нее в доме есть для тебя комната, и она сможет дать тебе все, что потребуется, но ты уже достаточно взрослая, чтобы могла выбирать сама. Мне бы хотелось услышать, что ты скажешь.
Дверь в палату распахнулась, и вошел Брайс.
— Могу я поинтересоваться, что здесь происходит? Эта девочка моя пациентка.
Судья медленно повернулся, одна его бровь взлетела вверх.
— Я думал, вы согласны на то, чтобы мы задали ей несколько вопросов сегодня, — он перевел взгляд на адвоката Франчески.
Габриэль потянулся к сознанию Брайса. Мужчина представлял собой хаотичную массу противоречий. Он был сердит на Франческу, уверенный, что она уже приняла решение остаться с Габриэлем. В его голове вертелись мысли саботировать все попытки Франчески установить опеку над Скайлер. Габриэль был вынужден отодвинуть в сторону свое желание видеть, как этот мужчина полностью погубит свои шансы с Франческой, мгновенно приняв решение вмешаться. Он материализовался за дверью палаты Скайлер, потом распахнул ее и вошел.
Брайс вслух выругался, торопливо отступая назад и позволяя Габриэлю войти. Высокая, мощная фигура Габриэля резко контрастировала с докторской. Проходя мимо, он склонился так, чтобы его слова услышал лишь Брайс.
— По этому вопросу вы ответите правду, — тихо приказал он, его голос вынуждал мужчину повиноваться его приказам.
Брайс обнаружил, что отвечает словами, говорить которые у него не было никакого намерения.
— Я сказал, что Скайлер может ответить на ваши вопросы, — неохотно признался он. Брайс посмотрел на Габриэля. — Но она очень напряжена, и все эти визиты могут страшно расстроить ее и вернуть в прежнее состояние, — он избегал темных глаз Франчески и порицания, которое мог там увидеть. — У меня есть серьезные опасения относительно предлагаемого Скайлер дома. Но я счастлив узнать, что ситуация изменилась и Франческа больше не живет одна, — он проговорил все это воинственным тоном, ревность сделала его дерзким.
